ГлавнаяЧасть 1Часть 2 |
МИРОН ВОЛОДИН "БУМАЖНЫЕ ИГРУШКИ"ЧАСТЬ ПЕРВАЯГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ (2)Детям следовало бы знать, что безработица и пьянство ходят по одному и тому же замкнутому кругу. Одно тянет за собой другое, с какой стороны ни смотреть. Отцу не удавалось задержаться ни на одном месте. Спустя два-три месяца его выгоняли по пьянке. Рекорд составило последнее место работы, где он продержался около года, пока однажды не сунул, зазевавшись, пальцы под пресс. Опять же при этом был выпивши, но так как мастер из жалости решил его покрыть, то и сочли это производственной травмой. Отец получил инвалидность по всем правилам. Администрация чувствовала себя в долгу. А зря! На самом деле инвалидность свалилась на него как манна небесная. Свершилась давнишняя его мечта. Теперь он мог с чистой совестью не работать, получать пенсию и иметь достаточно времени, чтобы с толком ее потратить. По достижении четырнадцати лет Олесь начал подрабатывать посудомойщиком в ресторане, а с началом лета подался на прокладку газопровода, объявления мелькали во всех газетах. Стройка без разбору глотала дешевую рабочую силу. В паспорт никто не заглядывал. Были бы руки да ноги, на остальное закрывали глаза. Лопату в руки, и пошел рыть траншею. Утром рабочих подбирал автобус, вечером он же отвозил обратно. Зато расчет строго два раза в месяц. Семье нужно было как-то сводить концы с концами. Пенсия пропивалась в первую же неделю, а деньги, вырученные за квартиру, в течение следующей. На братьях и сестрах, не успевших выскочить замуж, лежала обязанность кормить семью оставшееся время. Вернувшись однажды поздно вечером с работы, Олесь застал братьев, только собирающихся выходить из дому. – А, Олесь! Пошли с нами! – Куда это вы собрались? – поинтересовался он устало. – На рыбалку, – криво усмехнувшись, сострил Левко. – Идешь? – Куда, куда? Братья переглянулись. – Он совсем отупел в своей траншее. Только сейчас Олесь сообразил, что он дома, и что ответа ждут не кто-нибудь, а его братья. – Никуда я с вами не пойду! И вообще, я жутко устал. Хочу спать, – заявил он, направляясь в свой угол. Он не дошел двух шагов: на его кровати, развалившись ничком, вовсю храпел пьяный отец. Олесь постоял, затем вдруг развернулся и посмотрел на братьев. – Ладно, – сказал он, – пошли. *******В темноте красный «Альфа-Ромео» всегда кажется бордовым, а синий «Запорожец» легко принять за черный «Дево». Левко на ходу толкнул пустой автомобиль, припаркованный у подъезда. Ночную тишину разорвал пронзительный звук сирены. – Ну и музычка! – поморщился он, затыкая уши. – Кто ее делал, эту сигнализацию? По дороге пнул ногой еще два автомобиля. – Понаставляли охранки, всю улицу перебудят! Из-за какой-то жалкой тарантайки! Я бы этих владельцев!.. Никакой совести! Следующий автомобиль не отозвался. На радостях Левко аж подпрыгнул. – А вот это уже непростительная глупость. Пока он поддомкрачивал колесо, Дмитрик вертел головой по сторонам. – Ключ давай! – потребовал Левко. Олесь округлил глаза и возмутился. – Эй! Вы чего делаете? – Как чего? Рыбу удим! – Вы меня даже не предупредили! – Надо было спросить! В конце улицы блеснула «мигалка». Сирены не было, машина появилась беззвучно. – Левко, бросай! – закричал Дмитрик. – Сматываемся! Но Левко и сам заметил режущий свет. Оба метнулись в подъезд, только Олесь застыл на месте, как будто его это не касалось. – Олесь! – зашипел Левко, оглянувшись назад. – Чего ждешь, дубина? Хочешь, чтоб зацапали? Прячься быстрее! Олесь равнодушно пожал плечами. – С чего мне убегать? Я-то здесь при чем? Вы виноваты, вы и бегите! – Ну и братца нам Бог послал! – схватился за голову Дмитрик. – Вот кретин! – Левко от злости стукнул кулаком по косяку двери. – Повяжут ведь! Даже имени не спросят! В два счета! Милиция знала, что делать. Как видно, им позвонили. Левко угадал. Милиционеры сразу окружили Олеся. Луч фонаря упал на полураскрученное колесо. – Черт! – выругался Левко в подъезде. – Домкрата жалко. Пропал домкрат! – Все ясно, по-моему, – подитожил милиционер с фонарем. *******За другим столом сбоку от следователя сидела женщина в форме офицера милиции. Олесь растерялся: куда идти? Тогда следователь жестом указал на стул напротив. Посыпались вопросы – как Олесь думал, не имеющие отношения у делу. Женщина молчала, спрашивал один следователь. Собственно кражи он коснулся не скоро. Когда же коснулся, Олесь возбужденно заявил, что ничего об этом не знает, просто проходил мимо, а они задержали невиновного, даже разбираться не стали. На что следователь только пожал плечами: все так говорят. Надоело слушать. «Что происходит? – лихорадочно соображал Олесь. – Я-то знаю, что ни в чем не виноват. И в отличие от вас, я знаю правду. Надеюсь, никто не станет отрицать, что именно мне она известна. А теперь представьте себе, какую оценку даю я вам с вашими обвинениями. Мое знание правды против ваших домыслов. И какая из этих двух оценок будет настоящей?» Неожиданно вмешалась женщина. – Шайноха Левко – твой брат? Олесь покраснел. Он знал, почему она спросила. Раньше Левко стоял у них на учете в детской комнате. Она не забыла. Тут и следователь приподнял брови. – А Шайноха Ярослав Степанович – твой отец? Олесь и не подозревал, что его родня настолько популярна. На этот раз он покраснел еще больше. Отец привлекался за тунеядство, а однажды по-глупому залетел на краже целой ванны со стройки. Надо же было додуматься: нести ванну в руках через два квартала ночью! Кражу с государственной стройки еще можно понять, многие этим промышляли и не считали это для себя зазорным, но чтобы в руках, ночью, тащить через город краденную ванну? На смех курам и к радости ночного патруля! Следователь покивал головой: все ясно! Олесь догадался, что его дело дрянь. Не знал он только одного: даже в этих стенах внешность может играть не последнюю роль. Женщина в милицейской форме прониклась симпатией к смазливому пареньку с умными глазами. – Слышала я, с отцом произошло несчастье? Ему осталось лишь подтвердить. – Мать попрежнему без работы? Она заранее знала ответ на каждый вопрос, но ведь надо же было как-то мотивировать свою снисходительность! – Учишься как? Следователь с интересом прислушивался к диалогу. Природное женское коварство безгранично. Теперь и он сомневался, так ли уж необходимо отправлять этого милого мальчика за решетку. Он снова заглянул в дело, на этот раз уже в поисках смягчающих обстоятельств. – Не хватает письма с места работы или учебы, – «с места работы», он это сказал лишь по привычке. – Вот если бы школа взяла тебя на поруки… Но характеристика, которую они тебе дали, прямо скажем, оставляет желать лучшего. Нет, учишься ты вроде бы неплохо, но вот с дисциплиной… – он развел руками. – А с места работы? – вдруг спросил Олесь. Тот не поверил своим ушам. У женщины на лице разгладились морщины. – Так ты работаешь?! – она даже подалась немного вперед. – Работаю! На укладке газопровода. С начала каникул. – Какая организация? – Не нужно, – остановил ее следователь. – Я знаю. Это частная фирма, «Дары недр», принадлежит Бащуку. Он открыл телефонный справочник. – Ну что ж, попробуем. Возможно, здесь нам повезет больше. *******В главном офисе «Даров недр» зазвонил телефон. Секретарша сняла трубку. – Компания «Дары недр», здравствуйте… Бащук?.. Вы знаете, у него сейчас люди. Вас не затруднит позвонить через полчаса? Узнав, по какому делу просят Бащука, она сказала: – Пожалуй, я лучше соединю вас с нашим юристом. Юрист представился сам: Игорь Алексеевич Мельник. Поджарый, в морщинах – возможно, от сигаретного дыма, которым от него разило, стоило ему открыть рот. Пока он тянул время в бессмысленном разговоре со следователем, ему в кабинет внесли личное дело Олеся Шайнохи. Он уже хотел обрадовать следователя, но, перевернув страницу, вдруг нахмурился. – Прошу вас, минуточку обождите на телефоне. Мельник переключился на номер директора. – Извините, Степан Михайлович! У меня на проводе висит милиция. Ее интересует некто Шайноха… – он заглянул в дело, – Олесь Ярославович. Он у нас работает второй месяц. – Ну если работает, тогда в чем проблема? – удивился Бащук. – Пусть отдел кадров подготовит ответ. – Да, но ему еще нет пятнадцати. Наши кадровики метут все подряд. Нехватка людей, что делать! – Четырнадцать лет? О Господи! – Вы же знаете, что без согласия родителей… – А у нас есть согласие родителей? – Вы еще спрашиваете? – Н-да! Что же делать? – Я скажу им, что Шайноха у нас никогда не работал. – Вы правы, – нехотя согласился Бащук. – Так и скажите. Мельник вернулся к прерванному разговору. – Алло! Вы меня слушаете?.. Сожалею, но работник с такой фамилией у нас не числится. Тут какая-то ошибка. Вас, очевидно, ввели в заблуждение. – Да, да, безусловно, – растерянно ответил следователь, вешая трубку. Мельник в последний раз взглянул на дело Шайнохи и разорвал его на части. |